Мой древний предок – набожный семит,

На Русь пришедший с Ближнего Востока, –

Твои глаза с такою поволокой,

И в них огонь неистовый горит.

​

Еврейские глаза, еврейские глаза –

Они порой бездонные, как море.

В них грусть осенних дней   и    слезы матерей, печаль непроходящая и горе.

​

Еврейские глаза, еврейские глаза –

Средь тысяч глаз в толпе я Вас узнаю.

Еврейские глаза, еврейские глаза –

Молюсь на Вас я, Вас обожествляю….

​

Они глядят на мир сквозь тьму веков,

Огнем пылают и полны истомы,

Им помнятся пожары, и погромы,

И раны от ударов и оков.

​

Еврейские глаза, еврейские глаза –

Они порой безбрежные как море.

В них грусть осенних дней   и    слезы матерей, печаль непроходящая и горе.

​

Еврейские глаза, еврейские глаза –

Средь тысяч глаз в толпе я Вас узнаю.

Еврейские глаза, еврейские глаза –

Молюсь на Вас я, Вас обожествляю….

​

Блеск этих глаз ничто не погасит:

Ни Бабий Яр, ни банды черных сотен.

И если на Голгофу вы взойдете –

Вас небо к жизни снова воскресит.

​

Еврейские глаза, еврейские глаза –

Они порой бездонные, как море.

В них грусть осенних дней   и    слезы матерей, печаль непроходящая и горе.

​

Еврейские глаза, еврейские глаза –

Средь тысяч глаз в толпе я Вас узнаю.

Еврейские глаза, еврейские глаза –

Молюсь на Вас я, Вас обожествляю….

​

Ну, что вам рассказать, еврейские глаза?

Соленых слез не выплаканных море.

Ну, что вам рассказать, еврейские глаза?

В них – грусть непроходящая и горе.

​

Ну, что вам рассказать, печальные глаза?

Средь тысяч глаз в толпе я вас узнаю.

Горящие глаза, горячие глаза…

Снежинки на ресницах тихо тают.