Ох, недаром говорится век от века, -
Бабы – зло.
Довело меня нытьё твоё, Ребекка,
Допекло!

​

Всё тебе – не "Слава Богу", -
Не читаю я помногу,
Знаю мало
И молюсь без огонька.
Если б знала, как достала
Ты еврейского простого паренька.

​

Стану гоем.
Вот дождёшься, я ведь вправду стану гоем,
Перед строем
Поклянусь, что я – Порфирий, а не Фроим.
Вот тогда ты, сбивши ноги,
Вмиг возникнешь на пороге,
Будешь каяться и бить руками в грудь.
Но только в лоно синагоги
Не сумеешь ты меня уже вернуть.

​

Не хочу я кровяных колбас и шпека
Не хочу,
Но с тобой я не шучу сейчас, Ребекка,
Не шучу.

​

Скоро я червей потолще наберу
И поеду на рыбалку поутру.

Смело суну руку в реку, -
Рак в тарелке захрустит,
И Господь тебе, Ребекка,
Эту бяку не простит.

​

И под закусь два окрестных алкаша
Мне нальют и самогона, и ерша.
Ёрш – не рыба, это чтоб ты поняла,
Что потом меня потянет на великие дела.

​

Стану гоем,
По твоей вине, Ребекка, стану гоем,
Пить запоем
Стану так, что станет плохо нам обоим.

​

Нет пути назад, я присмотрел забор, -
Это если вдруг случится перебор,
И, валяясь под забором иногда,
Буду песни я горланить без стыда.

​

Ой, колокольчики, бубенчики, ду-ду,
Я сегодня в синагогу не пойду.
Пусть Богу молятся священник и мулла,
Не для молитвы меня мама родила.    

​

Так и быть, даю отсрочку на неделю,
Не бузи.
Только то, что я сказал, и в самом деле
На мази.

​

Есть икона, крест на теле
И знакомые по форуму попы.
Ох, того ли мы хотели, 
Романтично выходя из-под хупы?

​

Пусть я кроткий,
Пусть я смирный, но когда я стану гоем,
Выпив водки,
Буду бить тебя, Ребекка, смертным боем.

​

А потом, надев фуфайку,
Взявши в руки балалайку,
Я поеду петь шансон в банкетный зал.
Подыщу наган с нагайкой
И пришью всё то, что раньше обрезал.

​

И о том, чтоб так и вышло,
Помолюсь я после пары пузырей.
И меня услышат свыше,
Я же всё-таки - пока ещё еврей.